Я только начинаю понимать…
Но свет уходит, память отшибая…
И кто-то дикий хочет сосчитать
Мои мечты, их сущность уменьшая…
Я заперта с собою в полутьме,
Где штор тяжелых ламбрекены вьются,
Где люстры душно плавят о тебе
Все мысли, слезы, сны, причины, чувства…
В той комнате тяжелый черный стол
Закрытый на сто тридцать оборотов…
В нем тайны стонут, и холодный ствол,
И рвутся прочь мои стихи-сироты…
В глухом столе отравленный кинжал,
Который ждет заявленного часа…
Он помнит, как ты ночью уезжал,
Как опустела летняя терраса…
В бокале звонком белый порошок…
И бус жемчужных россыпь на подносе…
И то, на что меня ты здесь обрек,
Смертельным вихрем в никуда уносит…